Эвакуация из Лаоса, пожалуй, войдет в список самых впечатляющих событий в моей жизни.

26 марта вечером китайское правительство издало указ, что в ночь на 28 марта иностранцам будет закрыт въезд в страну с любыми визами, а нам было нужно попасть в Китай во что бы то ни стало — во первых, в ближайшие месяцы это будет самым безопасным местом на земле, а во-вторых, у нас там остались все вещи, да и жить там как-то привычней, вокруг всё своё, родное! В общем, охрененный подгон прямо ко дню рождения.

В этот момент мы находились во Вьентьяне, и у нас были ровно сутки на осуществление маневра по возвращению в Китай. Первоначальный план ехать на автобусе до границы 20 часов и перейти её пешком уже был не актуален. Решили чекнуть авиабилеты. Из подходящего нам только два рейса: в китайский Куньмин и в лаосскую Луангнамтху. На Куньмин мы решили не надеяться, ибо многие международные рейсы сейчас активно отменяют, и взяли билет на местный рейс в Луангнамтху — это город в Лаосе в 30 км от границы с Китаем. Мы надеялись перейти границу пешком, тыщу раз звонили погранцам, уточняя все детали, накупили огромный пакет орехов и печенек, чтобы не умереть с голоду на карантине, и приготовились к вылету.

27 марта рейс в Куньмин, как я и предполагал, отменили, а наш сначала задержали на час, а потом… тоже, сука, отменили! Как сказали представители «Лао Эйрлайнс» — из-за плохой погоды на севере Лаоса. Не супер ли это странное совпадение?

Мы слегка подрасстроились и приготовились провести долгие месяцы апокалипсиса в Лаосе. У меня в голове уже рисовалась картина, как мы вписываемся в рандомной деревне в провинции Тямпасак и живём натуральным хозяйством, купаясь в горных ручьях по утрам, помогая местным собирать урожай и обучать их детишек английскому в благодарность за предоставленную еду и ночлег.

Внезапно на табло депарчерс я приметил вечерний рейс в Гуанчжоу, и среди всех остальных рейсов на остаток дня этот резко выделялся — напротив него не стояло фатального cancelled.

Это наш последний шанс! Я бегу к представителям China Southern и спрашиваю, а не продадут ли нам пару лишних билетиков, если вдруг кого-то не пустят на борт по каким-то причинам? Меня заверили, что если у меня есть китайская виза, то без проблем.

3 часа томительного ожидания, и вуаля! На рейс не пустили всех иностранцев, а это больше половины самолёта. Причина нелепа до безобразия: самолёт задержали на 20 минут, и по плану он прилетает в Гуанчжоу в 22:00, в то время как распоряжение правительства начинает действовать с полуночи. Китайцы решили, что двух часов может не хватить на прохождение погранконтроля, а нарушить закон они, видите ли, никак не могут. Так что все иностранцы с этого рейса застряли в Лаосе, причём потеряв деньги за билеты. Передо мной в очереди стояла пара из Лондона: ребята возвращались домой из Австралии с четырьмя (!!!) пересадками, купив билеты за 3 500 $, и теперь они застряли в долбаном Лаосе, а деньги за билет, разумеется, не вернут, так как это не вина авиакомпании. Мы в этом смысле ещё счастливчики — нам эти билеты даже не продали, но вот перспектива остаться в Лаосе нас огорчала не меньше, чем остальных пассажиров.

Ситуация невероятная. Проебать потерять все возможности уехать в Китай и застрять в Лаосе на неопределенный срок!

28 марта звоню в посольство России.
Девушка с приятным голосом сообщила, что нас таких всего пара десятков лузеров на весь Лаос, и что в понедельник ночью ожидается эвакуация на военном самолёте в Москву в аэропорт Чкаловский.

Оказаться в Москве в самом начале массовой эпидемии — перспектива не очень воодушевляющая, но, похоже, выбора у меня нет. Тусоваться несколько месяцев в Лаосе — ещё хуже. Дома хотя бы имеется всё необходимое на случай апокалипсиса: запасливые родственники постарались на славу, продовольствия хватит, чтобы пережить пару лет ядерной зимы в блокадном мире зомби при нескольких эпидемиях и десяти сроках путина.

Усталые возвращаемся в город, ужинаем в индийском рестике и снимаем самый дешёвый отель. Я без сил плюхаюсь на кровать и грущу, на часах ровно полночь. С днём рождения меня.

31 марта, 5 вечера. Все русичи собрались у посольства во Вьентьяне, нам померили температуру и сказали зачем-то ждать ещё 4 часа, пока всех отвезут в аэропорт. Потом нас передали в руки военным: те вежливо попросили не фотографировать самолет, если не хотим серьёзных неприятностей, и взяли с нас письменные обязательства по неразглашению гостайны.

Людей в военной форме я боюсь не меньше полётов, так что внутри самолёта я не делал никаких фоток. О какой гостайне шла речь я, если честно, так и не понял, надеюсь, я вам сейчас её не разглашу.

Разумеется, это был не совсем эвакуационный рейс: где это видано, чтобы рашка прислала целый самолет за 7 000 километров ради двадцати блуждающих дурачков? На самом деле самолёт перевозил полсотни солдат-сапёров, которые закончили свою миссию по разминированию лаосской территории времен американо-вьетнамской войны и возвращались домой, ну и заодно забрал нас, застрявших в стране путешественников.

Вроде как это был тот же ИЛ, который эвакуировал наших граждан из Уханя пару месяцев назад, так что примерный уровень комфорта на борту, я думаю, вы можете себе представить. Туалета не было вообще. Для тех, кому будет невтерпёж, обещали организовать ведро за ширмой. Терпели все. И я не жалуюсь, если что, просто описываю впечатления.

Всю ночь мы летели до Новосибирска на скамейках и не пристегнутые. Один из малочисленных плюсов — самолёт был настолько тяжёлым, что турбулентность в нём практически не ощущалась, я даже смог поспать несколько часов в лежачем положении. В Толмачёво самолёт дозаправился, а мы прошли паспортный контроль и полетели дальше в Москву.

В Новосибе была сухая, приятная, немного прохладная погодка, +2 по ощущениям. В Москве была снежная метель и −5.

Всех эвакуированных вывезли за КПП аэропорта и отпустили на все четыре стороны. Оля села на электричку и свалила к друзьям в Питер, а я прошлёпал в дырявых кроксах по родным сугробам до ближайшего продуктового магаза, где под горячее американо и постный пирожок с картошкой целый час развлекал продавщиц своими историями, после чего за мной приехал брат и отвез домой в Озёры.

Короче, эвакуация на военном самолете — мероприятие сомнительное и весьма дискомфортное, но, как по мне, оно того стоило, впечатления реально на всю жизнь! Ну, хоть налоги не зря когда-то платил.

Эта история начинается 12 марта. Израиль закрывает границу для всех иностранцев: 50 заражённых covid-19, ноль смертельных случаев. Именно на эту дату куплен мой билет из Тель-Авива в Анталию, и именно на март я запланировал прохождение Ликийской тропы. Горы, заброшенные пляжи, деревни с населением в пять жителей, вот это вот всё.

«Ситуация с короной в Турции» — именно это я гуглил в разных вариациях и на разных языках, чтобы понять, что там у турков. На момент прилёта один случай короны. «Ну , — подумал я, — всё не так страшно».

И ушёл по маршруту. Первое время всё было прекрасно: собственно, уже к концу второй недели было понятно, что корона особо не влияет на такой тип путешествий. Магазины в деревнях открыты, там можно пополнять запасы еды.

По дороге встречались австрийцы и немцы, у которых закрылось авиасообщение с домашними странами. Слышать это было довольно волнительно, но до последнего не верилось, что турецкие авиалинии перестанут летать, и ещё меньше верилось, что Турция прекратит авиасообщение со всеми странами.

И вот, 29 марта, в очередной раз забравшись на гору, чтобы словить интернет, на высоте 1500 метров вижу новость о том, что Турция закрывает международное авиасообщение. Та-да-да-дааам!

Этот момент делит историю на до и после.

Моё путешествие началось ещё до Нового года, а возвращение было запланировано на апрель.

Хотелось бы весь пост посвятить восхитительной Австралии — одной из самых разнообразных стран, где я была, с шикарной инфраструктурой для любителей походов, кемпингов, жизни в палатке и путешествий на машине. Именно так можно бюджетно посмотреть страну, пожить в лесу, а заодно встретить многочисленных австралийских животных, от ехидны до валаби-альбиноса. Незабываемые впечатления обеспечены: потрогать вомбата; увидеть змею в магазине; попытаться приготовить ужин, когда под столом живёт один из самых ядовитых пауков континента; наблюдать, как ловят на удочку акулу-ангела; посмотреть госпиталь для коал и ещё много всего интересного.

Но история будет другой.

У меня впереди оставались ещё северные территории, но буквально за неделю австралийская действительность сильно изменилась. Сначала всё было спокойно, а я находилась далеко от больших городов, в месте, где вообще ничего не происходило. И вот воскресным вечером после рыбалки захожу в супермаркет, который больше оказался похож на дурдом: люди с безумными глазами вывозили еду тележками. Теперь ввели лимит, в одни руки выдают не больше упаковки туалетной бумаги, пакет муки, две пачки макарон, по две банки консервов и т. д. Это не просто объявления: при мне сотрудник магазина забирала излишки у пожилой дамы.

По телевизору в новостях крутили ролики, как люди на полном серьёзе дерутся за туалетную бумагу, штурмуют супермаркеты с утра пораньше и воруют продукты друг у друга из тележек.

Дальше больше: через пару дней официально закрыли границы штатов, сейчас пересечь их можно только по необходимости и при наличии разрешения, а после этого обязательно отсидеть карантин две недели. Оперативно стали отменять внутренние рейсы: с учётом размера страны выбраться куда-либо — задача нелёгкая. Ещё через день объявили, что закрываются тренажёрные залы, кафе, рестораны и торговые центры — остаётся только еда на вынос. Одни отели и хостелы закрылись, другие не имеют права заселять новых туристов. Запретили собираться компанией больше двух человек, купание на пляжах и рыбалку. Миллионы людей остались без работы.

На просторах интернета совсем не радужно: тут разворачивается настоящая драма. Группы для путешественников и бэкпекеров буквально подвергаются травле. Осуждают тех, кому нужно найти попутку для возвращения домой, тех, кто остался без работы и вынужден уезжать, или тех, кто просто хочет уехать от всего подальше на природу. Вторая волна негодования поднялась в отношении путешественников, приехавших по рабочей визе, чтобы собирать фрукты и овощи на ферме. Они пытаются хоть куда-то устроиться, а новые безработные австралийцы весьма не лестно намекают, что им нужнее, хотя на фермы привлекали иностранную молодежь именно потому, что в нормальное время местные там практически не работают. К счастью, пока что адекватных людей больше, и они пытаются объяснить другим, что неважно, австралиец ты или иностранец — сейчас все в одной лодке.

Очередной день начался с новости, что теперь уже «мой» штат Квинсленд закрывает национальные парки и большинство кемпингов. Со слов соседа по несчастью, который семь лет живёт в своем доме на колесах (другой собственности у него просто нет), переезжая из одного кемпинга Австралии к другому, их таких в стране минимум 100 000 человек. Надо сказать, что в этот момент я жила в огромном кемпинге на берегу реки, где люди жили себе спокойно минимум в 15−20 метрах друг от друга, общались на безопасном расстоянии и изолировались, насколько было возможно. Несмотря на это, с 26 марта они действительно стали настоящими бездомными, и я вместе с ними.

Как меня застала пандемия? А я уже лежал на карантине. До того, как это стало мейнстримом, хах. Ладно, ладно, никакой это не карантин был, я просто валялся в муниципальной больнице маленького бразильского городка Ленсойс. Повод? Малярия, привезённая из Африки.

Приехал в этот городок я с двумя немками — мамой и дочкой, на их арендованной тачке, а также с милой испанкой моего возраста, которая меня с ними и познакомила. Первый вечер мы провели в хостеле, устроили «семейный» ужин с совместной готовкой еды, вместе с хозяином хостела и его другом. Немка купила всем пива, я играл на гитаре, рассказывал, что у нас принято говорить тосты, когда пьёшь. И показывал, конечно.

Ночью меня начало лихорадить, и я почувствовал знакомые ощущения —10 дней назад я лечил малярию на одном из островов Кабо-Верде почти сразу после прилета из Кот-д'Ивуара. Почувствовал знакомые симптомы, с утра попёрся в местную больницу. Это было 7 марта — коронавирус был страшилкой где-то в другой части мира.

Штат Баия, в котором я нахожусь, знаменит большим влиянием африканской культуры. А кому как не мне знать, что время в Африке течёт медленно. Вместо положенных трёх дней лечения плюс день на анализы я пролежал в больнице две недели — меня выписали 22 марта.

Перед выпиской девушка-доктор спрашивает меня, где я живу. Говорю, что собираюсь остановиться в каком-нибудь хостеле. Её хмурый взгляд заставляет напрячься. Она быстро мне раскладывает по полочкам, в какой заднице я оказался. Местный муниципалитет запретил принимать иностранцев кому угодно. Все хостелы и отели закрыты, местные отказываются арендовать комнаты и квартиры.

Мы тратим пару часов: я пытаюсь найти себе место, обзванивая Airbnb и своих немногочисленных знакомых в этом городе, она пытается поговорить с посольством и узнать у знакомых. Многие сначала соглашаются, но через полчаса сливаются, объясняя запретом муниципалитета и неготовностью брать риски.

Мы сходимся на том, что я поживу в больнице, пока ситуация не изменится. Что же, пока что у меня всё есть — крыша над головой, стабильная еда, душ, туалет и даже слабенький интернет.

Мы с подругой полетели в Португалию 11 марта, когда ещё всё было относительно спокойно, особенно в самой Португалии.

Отпуск — это отдельная история, сейчас о возвращении домой. Наш рейс был с пересадкой во Франкфурте и, еще 16 числа авиакомпания Люфганза, которая должна была везти нас домой, написала нам письмо, что рейс Франкфурт-Санкт-Петербург отменен. Мы решили, что ехать во Франкфурт и ждать там новостей мы не будем, быстро взяли билеты Лиссабон-Будапешт и Будапешт-Лаппеэнранта и спокойно отдыхали дальше.

18 марта Венгрия тоже закрыла свои границы, и на рейс нас благополучно не пустили. То есть у нас оставался только один вариант — лететь напрямую из Лиссабона в Москву, а билетов на этот рейс не было уже несколько дней (все раскупили более дальновидные соотечественники). И вот тут начались чудеса.

Весь день 19 марта сотрудники консульского отдела посольства России в Лиссабоне были с нами на связи, периодически звонили, уточнили наши данные, мы со своей стороны писали на все адреса и телефоны, которые смогли найти на сайте! А уже 20 марта мы утром улетели рейсом Лиссабон-Москва «Аэрофлота» абсолютно бесплатно! Огромная благодарность нашему консульскому отделу в Лиссабоне и авиакомпании «Аэрофлот» за то, что мы уже с 20 марта дома и спокойно высиживаем свой карантин.

Эта история началась 6 марта, а закончилась только 20 числа и, к счастью, закончилась хорошо.

6 марта. Лаппеенранта, Финляндия. Спокойно прохожу границу и направляюсь в Берлин. Следующие несколько дней всё спокойно, не считая небольшой информационной тревоги, которая с каждым днём все нарастает.

13 марта. Аэропорт Меммингена, Германия. Спокойно выпускают с территории страны, все предельно вежливы.

13 марта. Аэропорт Черногории. Двое на паспортном контроле — я с русским паспортом, молодой человек с немецким. Пропускают обоих, но его расспрашивают на порядок дольше: «Зачем приехали, где были, а Австрия близко от того места, где живете?!» На пограничниках нет даже защитных масок.

Сначала всё складывалось хорошо: солнце, тепло, полупустые отели, вкусная еда в ресторанах и террасах на пустынных набережных. Тогда ещё, первые два дня, иностранцев было довольно много. В Которе, на самой вершине знаменитой крепости, слышалась английская, немецкая и русская речь. Люди неспешно пили свой капучино за столиками в кафе и в целом наслаждались жизнью.

Спустя 4 дня всё кардинально изменилось.

Так вышло, что я стала одним из тех пассажиров, чей рейс первым не выпустили из Черногории.

15 марта власти Черногории ввели жёсткие санитарные нормы, связанные, конечно, с коронавирусной инфекцией. Узнали мы об этом за ужином, когда хозяин ресторана, решив попрактиковать свой русский, пожаловался, что не знает, как теперь выживать.

В общем-то, отправляясь в это путешествие, я знала, к чему готовиться, но была уверена, что ограничения могут затронуть только первую его часть — немецкую. На тот момент в Германии, а в частности в Баварии, где мы жили, было зарегистрировано несколько случаев заболевания. В Черногории же на тот момент — ни одного. Такая вот «чистая» страна.

16 марта молодой человек совершенно спокойно улетает домой обратно в Германию; никаких лишних вопросов ни на одной из границ, самолёт по расписанию. Я регистрируюсь на свой завтрашний рейс «Победы» из Тивата и выхожу на прогулку.

За сутки всё изменилось до неузнаваемости. Вокруг становится слишком много людей в масках, все рестораны, магазины (кроме продуктовых и аптек) закрыты, судя по количеству местных детей и подростков — сады и школы тоже. В продуктовый пускают по трое, на улице стоит человек, регулирующий поток. Появилось много обеспокоенных лиц.

Вернулась в отель, стала искать информацию: на сайте посольства сказано лишь то, что ведены повышенные санитарные требования к населению и карантин для учебных учреждений.

Далее ситуация развивалась очень стремительно и жёстко.

17 марта с утра я доезжаю на такси до аэропорта. Он закрыт, перед ним толпа людей. Все что-то взволнованно обсуждают. Спрашиваю, что именно. Рейс отменён, информации никакой нет. Пассажиры «Победы» и «Аэрофлота». Мы создаём общий чат, в нем быстро набирается 200 человек с вылетами 17 и 18 марта. Спустя четыре часа к нам выходит представитель аэропорта и объявляет, что рейса точно не будет, потому что в два часа ночи президент Черногории подписал указ о полном закрытии всех границ государства.

Мы в полном недоумении. «Ну, ладно, бывает, разберутся» — думаем мы. Звоним в отели, и тут начинается самое интересное: нам везде ОТКАЗЫВАЮТ. С сегодняшнего дня вступает в силу постановление о том, что туристов у себя селить нельзя, иначе — огромные штрафы. Отели и рады бы помочь, но боятся неподъёмных счетов.

Мы пытаемся успокоиться. Мальчик из аэропорта начинает формировать списки на заселение и трансфер хотя бы куда-нибудь. Около 100 человек остаётся на улице.

Когда мы поняли, что ловить нечего, пришлось кучковаться и организовываться самим: у кого родственники, у кого непугливые хозяева апартаментов или знакомые, которые готовы нам предоставить крышу над головой (разумеется, не бесплатно). В течение часа мы рассасываемся по всей территории Черногории. Большая часть людей остаётся в Тивате и Будве. Мы не знаем, когда наш рейс, и что вообще происходит.

Чатик не затыкается с самого утра. «Победа» усиленно пишет, что решает вопрос с правительством Черногории. Ну как решает, ведутся переговоры на уровне правительств двух стран. Так проходят 12 часов.

В аэропорт наконец приезжает консул, привозит печеньки и воду. И на том спасибо! Особо самоотверженные ведут активные переговоры со СМИ, дело получает широкую огласку, нас показывают по первому каналу.

Вечером дают одно разрешение на вылет, но исключительно «Аэрофлоту». Аэропорт предоставляет трансфер из Тивата: такси и общественный транспорт с сегодняшнего дня не работают, все бегают по частникам, которые просят неподъёмных денег. К аэропорту приезжают порядка 140 человек: 50 пассажиров «Аэрофлота», а остальные просто в надежде улететь. После пятичасового ожидания уже в Подгорице улетают все, так как подали большой борт на 180 мест.

Между тем ситуация с клиентами «Победы» и S7 так и не решена. К 23 часам становятся понятно, что ловить нечего, разрашения не получены, и можно наконец поспать.

К тому моменту на улицах Будвы замечены люди с огромными сумками продуктов, в супермаркете нарисованы линии, где должен стоять каждый покупатель перед кассой, все в масках и перчатках. Мужчины здороваются локоточками (наблюдать это, как минимум, забавно).

18 марта.
Ночью приходит первая (из трёх) маршрутных квитаций на посадку на рейс — ура, в 13:30 мы все улетим! Через два часа время вылета меняется на 21:50. Ещё через 6 часов — вам показалось, ваш рейс вылетает в 18:50. Все судорожно ищут трансфер либо до аэропорта Тивата, либо напрямую в Подгорицу. Мне повезло, мир не без добрых людей, и я поехала в аэропорт абсолютно бесплатно с милым черногорцем и его друзьями, которые решили почистить карму:)

Ещё четыре часа ожидания перед дверью аэропорта, и вот я следующая по списку! Списки оглашают по громкоговорителю; в этот раз приезжают люди с вылетами в 21, 22 и даже в 23 часа — все хотят вернуться домой и не теряют надежду, что получится «как вчера».

И вдруг перед моим носом дверь закрывается: самолёт переполнен, ждите рейса в 21:50. Сил нет, я начинаю выходить из себя. И тут происходит чудо: двое из списка не явились! Я хватаю стоящего рядом мужчину, очень страдающего по поводу того, что он и его супруга летят с пересадкой, но она в самолете, а его не пустили. Мы влетаем на стойку регистрации: багаж с собой, в тикете у обоих нулевое место.

Это был мой первый рейс, во время которого у нас не отбирали воду, а при взлёте не зачитывали инструкцию по безопасности. Все бортпроводники были максимально услужливы и доброжелательны. На рейс, вылетавший в 21:50, не удалось посадить всех желающих, но на следующий день «Аэрофлот» пообещал прислать борт на 180 человек. Кажется, все выберутся.

Надеюсь, эта эпидемия скоро закончится, и мы с вами снова сможем путешествовать и изучать новые города и страны, но уже без стресса и паники. Наша история — это история сотрудничества и поддержки, которую люди оказывали и продолжают оказывать друг другу, даже вернувшись на родину. Ведь так просто оставаться людьми!

Мы хотели поехать в Италию с 11 по 20 марта. Верона-Венеция-Флоренция.

Первый раз услышала о вирусе в Италии примерно 23−24 февраля.
Решили подождать, посмотреть, как будут развиваться события. К концу недели уже всё стало очень сложно на севере Италии, и мы решили не ехать. Жалко, конечно, было денег: билеты на самолет невозвратные, срок бесплатной отмены бронирования давно прошел… Бронировали через Букинг.

Я сама написала в Венецию, попросила уменьшить штраф за отмену бронирования. Отказали. Сказали, что денег вернуть не могут. Тем временем отменили наш рейс в Верону, и авиакомпания очень быстро вернула деньги за невозвратный рейс. Приободрились. Во Флоренцию я написала более жалостливое письмо, мол, рейс отменили, мол, по возвращении возможно посадят в карантин, и вообще… К нашей радости, они сразу же предложили уменьшить штраф со 100% до 30%. Договорились к обоюдному удовольствию.

Я воодушевилась и снова написала в Венецию. Они всё равно денег возвращать не захотели, но предложили перенести даты. Затем переписка заглохла. Неприятно, но решили плюнуть, не париться. Ничего, типа, не поделаешь, издержки.

И тут, ТА-ДАМ!, Букинг написал, что хотят вернуть деньги за Флоренцию. А потом ещё дважды звонили менеджеры из Букинга. Платеж во Флоренцию прошёл как-то по другим каналам, и они просили прислать платежные документы. Я сказала, что меня намного больше беспокоит Венеция, которая получила полную предоплату и не уступает, а с Флоренцией мы договорились, и я ничего менять не хочу: хозяева повели себя нормально, пошли нам навстречу. Поэтому пусть всё останется как есть — мы все в этой ситуации несем убытки. Менеджер сильно удивился, сказал, что с таким ещё не встречался, и нам гарантирован очень тёплый прием в этих апартаментах во Флоренции, когда мы сможем туда приехать.

Деньги за Венецию, благодаря Букингу, вернули очень быстро. Да и сумма 320 евро не самая маленькая. А я в душе тихонько позлорадствовала — не фиг было жадиться!

Так что я теперь уважаю Букинг и авиакомпанию S7. Они сработали очень чётко.

18−27 марта. Билеты катарцами Мск-Сейшелы-Мск со стыковками в Дохе. По дороге туда пересадка сутки, был забронирован стоповер.

16 марта — Катар закрыт, письмо на почту об отмене стоповера. Пишут, что вернут деньги.

17 марта — ответ от представительства Катара о том, что транзитные рейсы сохраняются, но по моему желанию могут дать ваучер (не нужен) или изменить даты (с доплатой).

18 марта в 22:30 собирается консилиум на стойке регистрации: на Сейшелы транзитом можно, летим, деньги не вернём, вот вам посадочные, всё ок.

19 марта все сутки в транзитной зоне Дохи (стоповер в Гранд Хаяте помахал рукой), регулярно узнаю на стойке, всё ли ок с билетами.

20 марта в 2:30 утра вылетаем на острова. В самолёте 17 человек, шесть из них русские.

На Сейшелы нас не пустили. Оказалось, что 16 марта была выпущена бумага о запрете въезда гражданам Европы с 18.03, о которой почему-то никто не знает, и почему-то Россия — это Европа.

Консул — карантин на футбольной базе — вечерний вылет обратно в Катар — снова спим в аэропорту и отправляемся в Мск.

Теперь катарцы считают, что билеты использованы, и всё хорошо, а рейсы в закрытую страну им отменять было не нужно, и деньги за билеты возвращать, видимо, тоже.

Итог: 35 часов в аэропортах, 22 часа в небе, 8 часов на Сейшелах:)

Я продумал поездку на Кабо-Верде давно, где-то за год. Почему туда? Нравится мне эта страна, такая маленькая Португалия с африканским колоритом.

Планировал:

А я обогнала и перегнала коронавирус!

Сначала каталась на лыжах в Италии, и тут вирус меня обыграл: закрыли все подъемники и границы. Поездка была запланирована на неделю, но в целом четырех дней для Доломитовых Альп тоже достаточно.

Я не отчаялась и всё-таки решила докататься во что бы то ни стало — просто уехала в Австрию прямо на лыжах! На самом деле на машине через маленькую дорогу, так как въезд в Австрию был закрыт. На деньги, которые вернули за 5-звездочную гостиницу в Италии, смогла снять комнату без душа на три ночи рядом с австрийским курортом.

Нормально покаталась три дня, потом закрыли подъемники и тут. Дальше осталось только возвращаться домой в Германию — я учусь в Мюнхене. К тому моменту уже проскальзывали новости о закрытии границ, но, опять же, в последний вечер, уже после объявления о закрытии границ, я возвращаюсь в родной Мюнхен.

Правда, он оказался не таким уж и родным в карантинных условиях. Работы нет, каждый следующий день появляются всё более «интересные» новости о ситуации в Германии и надвигающихся карантинных мерах. В понедельник утром сообщают о введении ЧП. Перспектива сидеть месяц дома без семьи и без работы (а главное, без пианино) выглядела весьма сомнительной. И тут я понимаю, что пора валить уже совсем домой — в Питер.

Ехать через Москву, зная о том, что творится в Коммунарке, желания не было. В течение пяти минут ищу, какие границы с Россией ещё открыты — на тот момент осталась одна Финляндия. Покупаю два билета: сначала Мюнхен-Стокгольм, потом Стокгольм-Хельсинки с короткой пересадкой — за всё вместе получилось 100 евро.

По прилёте в Стокгольм гипнотизирую табло вылетов: рейс в Хельсинки оказывается практически единственным не отменённым. Дальше стандартно: Lux Express. На границе один вопрос: «Где постоянно проживаете?» и никаких рекомендаций по самоизоляции. Так что теперь я в Питере, и готова заражать вас всех коронавирусом. Шутка! Я сознательный гражданин, и самоизолировалась, но здесь хотя бы вместе с мамочкой, которая делает мне котлетки и радуется, что я здорова.

Я придумал смотаться в Европу, но собак оставить было не с кем, поэтому мы решили взять их с собой. В моих планах это выглядело, если не замечательно, то хотя бы приемлемо. И вот 8 марта мы прыгнули в машину и помчали из России в Германию через Польшу. Спустя неделю стало понятно, что я «подарил» любимой поездку в очаг пандемии.

Если не считать адских очередей на границе Германии и Польши, внешне было трудно понять, что происходит что-то глобальное и неконтролируемое. В магазинах Берлина несколько пустых полок, но трэша и паники нет. И всё же спустя неделю мы поняли, что нужно возвращаться, хотя очень не хотелось.

16 марта мы поехали на границу с Польшей, так как были уверены, что вернемся тем же маршрутом, каким приехали, но интернет уже говорил об обратном. Километров за 15 до погранперехода началась пробка, и за 18 часов мы проехали расстояние в 10 км. В очереди стояли ребята из Беларуси и Украины, мы держали с ними связь. Утром украинцев развернули, и мы убедились, что шансы на успешный переход польской границы исчезли. Отстояли несколько часов до развязки, чтобы развернуться, и снова отправились в Берлин.